Здравствуйте! Пишет вам Гущев Сергей. Давайте просто посмотрим как относятся к пациентам в наших больницах . 28 июня в Гулькевичском ЦРБ у меня умерла МАМА. Я вместе с братом и женой наблюдал в палате всю эту страшную картину, знаю все что происходило от а до я. врачи настолько охамели, от безнаказанности что вместо того чтобы установить заболевание диагностическими методами хамским образом отправляют к министру здравоохранения. Зная свою безнаказанность пишут в историях болезни всякую ахинею, для тех кто в этом не разбирается, страховые компании делая экспертизы качества лечения переписывают истории болезни писаные теми же лечащими врачами, которые все это пишут для собственной заинтересованности не проверяя подлинных фактов и даже не опрашивают свидетелей происходящего, разве это экспертиза? Чтобы не возможно было провести независимую экспертизу, оставляют тело умершего вне холодильника, тем самым сбивают психологически родственников умершего от этой мысли, и при этом выбивают еще и деньги за бальзамацию, врут подлинную дату смерти пациента, чтобы выиграть время на подделку документов (история болезни), а также прикрывшись законом о врачебной тайне не дают историю болезни, специально для того, чтобы их не вывели на чистую воду и не дай бог привелекли к какой то либо ответственности. А от кого эта тайна? ведь умершему человеку конфедициальность уже не нужна.
При этом в открытую можно издеваться над родственниками умершего, со смехом говорить о том, что главный врач не имеет медицинского образования, а также выставлять нас дураками в роде того, что идите жалуйтесь куда хотите, ни телевиденье ни газеты, ни журналисты - никто вам не поможет, не ужели это в действительности так? А ведь по хорошему какие еще доказательства и экспертизы нужны если пациента привозят в больницу на скорой помощи с острой болью и лишь по истечении 30 часов делают узи из за скандала который поднимают родственники, и врачи наконец таки ставят правильный диагноз, но к сожалению уже поздно, так что же мешает в первые часы пациенту сделать элементарную диагностику, (не это ли медицинская халатность и бездушие), собрать врачебный консилиум и назначить надлежащее лечение? Зато после этого когда врачами все выяснено начинаются грамотные отписки в истории болезни, неужели это и есть врачебная тайна?
Полиция отписывается из показаний родственников и врачей при этом из двух сторон нет лжесвидетелей, отказывают о возбуждении уголовного дела. Так где же истина если обе стороны правы? Прокуратура отказывает о возбуждении уголовного дела – да доказательств нет есть только факты, лишь только потому, что в очередной раз поверят врачам, а нас никто не хочет слушать и спрашивать, и это даже после проведенной экспертизы качества лечения мамы страховой мед.компанией Сибирь выдавшее документ о том что действительно диагностика и лечение в этот промежуток времени не проводилось. Ведь это несправедливо. Подробное описание происходящего у мне есть описано все по часам. Нас три свидетеля. И даже пять обращений нами в минздрав Краснодарского по данному вопросу (когда мама находилась в больнице) не увенчались успехом.. Ведь если бы было сделано все своевременно и действительно качественно исход мог бы быть совершенно другим.
А дальше я хотел бы предоставить случившуюся ситуацию :
21 .06. 15г. Около шести часов утра Моей маме Гущевой Надежде Ивановне (далее по тексту пациент) вызвали скорую помощь из-за начавшихся сильных болей в верхней части живота в районе подреберьев. По прибытию Скорая помощь безотлагательно около девяти часов утра привезла пациента в Гулькевичское ЦРБ, где он был определен в палату хирургического первого отделения. Была поставлена капельница и сделан обезболивающий укол. Спустя несколько часов боли начали увеличиваться, наша мама не смогла лежать на кровати, поэтому с криками от сильной боли и при помощи родственников находившихся неподалеку ее усадили на кровати. Я Гущев Сергей Вячеславович и мой брат Гущев Константин Вячеславович пошли до дежурного врача Брусовой И., с просьбой оказать медицинское обследование т.е. провести срочное узи. В результате вместо нашей просьбы мама была переведена в палату №21 . Около 40 минут мы перетягивали маму из одной палаты в другую т.к из- за сильных болей она не могла разогнуться не то чтобы идти. После этого мы услышали от Брусовой И. о том что нам никто ничего не будет делать (ст.124 УК) Ссылаясь на выписку из краевого онкологического диспансера Брусова И. сделала умозаключение, не осматривая и не опрашивая пациента, что у больной онкология 4 стадии. Мы ей объясняли о ее заблуждении и неверном прочтении эпикриза, но она не чего не хотела слушать заявив что узи делается в экстренном случаи только при ДТП (ст.124 УК) и отказалась проводить обследование. После чего нами был сделан звонок в краевой онкологический диспансер лечащему врачу мамы химиотерапевту Дулиной Елене Владимировне, т.к. мама находится там на дневном стационаре. Дулина Елена Владимировна сказала, что боли не могут быть от онкологии т.к в течении месяца были удалены все очаги и боль может быть вызвана только неполадками желудочно - кишечного тракта. Так же она порекомендовала настоять на срочном узи брюшной полости. О чем мы и просили Брусову И. а в последствии и нач.меда Иванову Елену Сергеевну. Но нас так никто и не услышал. Брусова И. в резкой форме в резкой форме порекомендовала жаловаться министру здравоохранения, что и будет сделано в последующем, т.к за свои действия и бездействия нужно отвечать.
Дежурный врач Брусова И. так и не подошла к пациенту слыша крики от боли из коридора отделения (ст.124 УК) ссылаясь на поставленный собою диагноз (врач Брусова – не онколог) без каких либо диагностических методов и заключений. Тем временем у пациента боли усилились еще больше особенно в те моменты когда мама пыталась пошевелиться и сопровождались пронзающим криком.
Около 19 часов этого же дня боли не стихали, я стал вновь вести переговоры с доктором Брусовой И. на втором этаже в ординаторской призывая к экстренной срочной мед. помощи, на что был ответ – сейчас сделают обезболивающее, больше не чего - у вас не экстренный случай (ст.124 УК; ст. 125 УК РФ; 293 УК РФ) После этого мною был сделан звонок на горячую линию мин.здрава краснодарского края по телефону 881992551 (звонок зафиксирован). Оператору горячей линии была изложена возникшая ситуация описанная выше после чего было обещано что с нами свяжутся. Спустя некоторое время по скрытому номеру в 20 часов восемь минут с нами связался нач. мед ЦРБ города Гулькевичи. Иванова Елена Сергеевна Ей была изложена, ситуация описанная выше. Но в словах Елены Сергеевны звучит обреченный диагноз болей который выставила доктор Брусова И., было обещано, что ситуация выясняется, не нужны разборы обстоятельств, и нужно как можно быстрее предоставить помощь нашей маме.
Пациент продолжает недвижимо сидеть на кровати и кричать от боли и панически призывать к помощи – где же врач? 20 часов 30 мин. - Обезболивающее не сделано.
Оставив в роли опекуна свою жену Гущеву Анну Викторовну, мы с братом покинули ЦРБ г. Гулькевичи, в надежде что под руководством нач. меда Ивановой Е.С. маме окажут экстренную срочную мед. помощь. По наблюдением моей жены только в околодесяти часов вечера сделали обезболевоющее. Боль стихает но ненадолго проходит, пациент продолжает сидя кричать от боли. Боли увеличиваются пациент не может пошевелиться, - экстренная срочная мед. Помощь не проводиться (статья 237 УК РФ). Ночью22.06.2015г. около двух часов ночи опекун снова просит обезболить пациента, делают боль ненадолго проходит и опять повторяется вышеописанный цикл. Утром того же дня в 8 часов 37 минут (экстренная срочная мед. помощь не проводиться) узнав от жены о бездействии врачей я начал звонить в страховую компанию «СИБИРЬ» Кропоткинского отделения КФ и вновь объяснил вышеизложенную ситуацию. Через время специалист страховой компании мне сделал пояснение, которое представил мне нач. мед Иванова Е.С., что мы просили сделать узи почек в чем по ее мнению пациент не нуждается (факт перевернутый разговор зафиксирован на мтс) и опять была ссылка на выставленный доктором Бруссовой И. «диагноз». 22.06.15г. Параллельно с моим звонком брат Гущев Константин Вячеславович звонил в приемную гл. врача по данному вопросу. Секретарь ответил что по отчету Брусовой И. мы вчера отказались от сильных обезболивающих, и пациент всю ночь спокойно проспала поэтому ей не сделали узи брюшной полости. Брусовой даны неправдоподобные сведения (ст). Утром 22.06 15г. около 8 часов в палату к моей маме и жене зашел хирург по Фамилии Юсупов. Он спросил, что у вас. Жена стала объяснять, что у мамы сильные боли, она очень терпеливый человек, и раз кричит от боли значит они сильные и не выносимые.после того как мама сказала о том что в Краснодаре ей была проведена операция по удалению почки и селезенки в связи с онкологией, он сказал, что это не его дело а уролога. Жена пояснила в след уходящему хирургу из палаты, что у мамы язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки (эпикриз краснодарской краевой онкологической клиники), что операция в Краснодаре прошла успешно и что боли не как несвязанны с онкологией (звонок лечащему врачу мамы химиотерапевту Дулиной Елене Владимировне) но хирург Юсупов не захотел ничего слушать и вышел из палаты. Так и определив от чего боли маме продолжали обезбаливающие. Все это время мама продолжала сидеть в холодном поту и с криками от боли. В районе 12 часов дня с криками от сильной боли маму повезли на рентген . я уехал с работы и прибыл в поликлинику увидел кричащую от боли маму лежащую на носилках, которые стояли на грязном полу. Кое как нам с женой при помощи двух санитаров удалось уложить маму на рентгеновский аппарат и сделать снимки, затем с таким же трудом перевести ее обратно в палату. Для нас было большое удивление что узи так и не было назначено. Спустя некоторое время я пошел в ординаторскую к хирургу Юсупову с полотенцем на которое мама отрыгнула кровью и спросив у него о чем это может говорить, услышал ответ - не о чем. У хирурга Юсупова я спрашивал что делается для того, чтобы установить правильный диагноз, предлагал номер телефона химиотерапевта Дулиной Елены Владимировны для того чтобы она все таки объяснила ему, что боли не от предшествующей операции, на что был ответ Юсуповым что сегодня узи и фдгс делать не представляется возможным и что можете забирать свою маму в Краснодар и там лечить. И это ответ хирурга для пациента который больше суток нуждается в экстренной неотложной медицинской помощи (статья293 УК РФ; 125 УК РФ ; 124 УК РФ; ч.2 ст. 109 УК РФ). Вернувшись в палату к маме увидел, что ей делают укол. Жена плачущим голосом говорила медсестре зачем же вы ей колите диклофенак. После чего я повышенным тоном спросил у медсестры – кто сказал колоть препарат в ответ хирург Юсупов. В это время хирург Юсупов находился недалеко от палаты и начал объяснять, что у мамы больной желудок ей нельзя диклофенак, на что я услышал в ответ – а что я должен колоть ты что врач? Лишь только после конфликта он попросил историю болезни мамы у медсестры находящейся на посту. Около15 часов дня (спустя 30 часов с момента поступления пациента в Гулькевичское ЦРБ нуждающегося в экстренной срочной медицинской помощи) благодаря оперативному вмешательству в данную ситуацию заведующего хирургическим отделением Литвиненко В.С. маме делают узи брюшной полости. Главной целью проведения узи для Литвиненко В.С. было все таки выяснение наличия метастазов, а не истинных причин боли. Узи показало скопление жидкости в брюшной полости и не каких метастазов не обнаружилось (боли спихнуть на рак не удалось), ей вставляют зонт из которого вытекает черная жидкость в размере около полутора литров. После чего сразу же маму начали готовить к операции. После операции нам объяснил Хирург Юсупов, что была прободная язва двенадцати перстной кишки (не о каких метастазах в печени и желчном пузыре в его словах не прозвучало). После проведенной операции спустя около 12 часов из реанимации нам сказали, что мама пришла в себя и дышит. В результате первой некачественной операции им же была сделана повторная операция, после которой маму поместили в реанимацию. Наведываясь два раза в день в отделение реанимации, чтобы справиться о здоровье мамы нам никто ничего толком не объяснял, единственное говорил врач анестезиолог (Владимир Валерьевич) состояние очень тяжелое дышит за нее аппарат. В субботу 27 .06.15г. утром в районе 9 часов утра при очередной беседе с Владимиром Валериевичем, я почувствовал что дело совсем плохо (статья 237 УК РФ) (он заикался, поникшее лицо, говорил тревожным невеселым голосом), он сказал что нужно купить питание для мамы в аптеке, что я и сделал. Позвонив брату о происходящем, брат немедленно приехал на повторную беседу с Владимиром Валерьевичем, но он так и не вышел, вышла медсестра и сказала, что кормить сегодня не будут якобы запретили хирурги и перенесли процедуру на завтра. После чего нами был сделан звонок на горячую линию Минздрав Краснодарского края по вопросу дальнейшего лечения мамы в г. Краснодаре. Спустя время нам ответили по телефону, что ситуация под контролем и все есть для успешного выздоровления на месте (статья 237 УК РФ) (т.е. в ЦРБ г. Гулькевичи). В районе 15 часов того же дня брат опять приехал справиться о здоровье мамы, прождал под дверями реанимации около двух часов, но к нему так никто и не вышел. На утро около 9 часов 28.06.15г. я опять приехал на беседу с Владимиром Валерьевичем, вышла медсестра и сказала, что наша мама умерла, на вопрос когда, она в замешательстве сказала сегодня утром. После чего я сразу сообщил о случившимся Брату. Он приехал в больницу и спросил когда мы можем приехать и забрать маму, медсестра ответила только завтра.
После чего был опять звонок на горячую линию Минздрава с просьбой о том, чтобы была проведена независимая патологоанатомическая экспертиза по вопросу смерти нашей мамы. Оператор мне сообщила несколько номеров независимых экспертиз. Приехав с братом утром около 10 часов 29.06. 15г.в морг, патологоанатом Панкратов Виктор Николаевич у нас спросил когда вы собираетесь хоронить? мы ответили завтра, на это он сказал, что только сегодня и в закрытом гробу, потому что наша мама пролежала неизвестно сколько времени вне холодильника. Мы считаем это было сделано специально для того, чтобы мы отказались от независимой патологоанатомической экспертизы. Дальше нас стали успокаивать и объяснять, что ситуацию можно исправить бальзамированием. после чего мы опять позвонили в Минздрав и рассказали о происходящем. Мы были согласны на все, чтобы только похоронить нашу маму по человечески. Поле чего патологоанатом Какорин перед тем как отдать справку о смерти нашей мамы пояснил, что ей было сделано пять операций и что были обнаружены метастазы в печени которые перекрыли желчный проход, в результате чего начался желчный перитонит. Никаких больше бумаг с истории болезни нам не дали, кроме справки о смерти, в которой фигурировала запись первоначального источника смерти – рак правой почки.
Переводной эпикриз (имеется) от 03.06.15г. поставлен диагноз С64 злокачественное новообразование правой почки Т1NXM1 (PUL) – метастазы в лимфоузлах не обнаружены, найдена одна метастаза в селезенки – после поведенной операции в г. Краснодаре в онкологическом диспансере все очаги заражения удалены . дата и время операции 26.05.2015г. в 12 часов 10минут.
Как видно данные врачи могут совершать подобные случаи и за это им ничего не будет, по их мнению бумага стерпит все.
0 комментариев